Голос Науна прозвучал звучным, низким рыком:

— Ты — Роуль из клана Тихих Лап.

— Мне это известно, — заметил Роуль. И добавил: — О властитель Девяти Когтей.

В груди у Науна предостерегающе заворчало.

— Ты не церемонишься. Как и другие Тихие Лапы, посещавшие мои владения.

— И это тоже мне ведомо, — сказал Роуль. — Но знаешь ли ты, почему я привел к тебе этих людей?

— Да, — ответил Наун. Его зеленые с золотом глаза метнули пристальный взгляд в сторону Чудачки и Бриджет. — Они воображают, будто мы должны оказать им какую-то услугу.

— Властитель Девяти Когтей… — произнесла Бриджет, делая маленький шажок вперед.

Это заставило всех кошек, собравшихся в зале, недоверчиво уставиться на гостью. Бриджет вдруг ощутила, какой пугающей может оказаться волна пристального внимания со стороны стольких умелых хищников, — и пускай каждый из них невелик размерами. Нервно сглотнув, она продолжала, стараясь говорить внятно и ровно:

— Лорд Альбион, копьеарх, прислал нас попросить помощи в некоем деле, оказать которую, как нам представляется, под силу только Девяти Когтям.

Наун рассматривал Бриджет, медленно поворачивая голову из стороны в сторону.

— Что за странный фокус, отпрыск Мауля? Вроде тех ужасных кукол, которым люди открывают рты, чтобы…

— Не фокус, властитель, — с готовностью ответил Роуль. — Это мой человек, имя которой Мышонок.

— И этот человек говорит! — удивился Наун.

— А я ведь тебе рассказывал… — заметил Ниин.

Старейшина Девяти Когтей смерил отпрыска строгим взглядом и тяжело опустил голову, словно решая, которой из передних лап позволить ответить.

Внезапно Роуль вскинул лапу, целя ложным ударом прямо в нос Ниину, и молодой кот дернулся от неожиданности. В тот же миг все воины из числа бывших в зале кошек вскочили на лапы, и Бриджет почти: уверилась, что слышит, как мех на их хребтах встает дыбом. Воздух наполнил негромкий шелест: сотни кошек предупреждающе шипели.

Бриджет затаила дыхание.

Роуль полностью проигнорировал общее гневное ворчание и с горделивым равнодушием к нависшей над ним опасности вперил в Ниина осуждающий взгляд.

— Оказывай должное уважение своему владыке, — с угрозой в голосе произнес Роуль. — Иначе ты обяжешь его преподать урок прямо здесь и сейчас, а между тем у него, очевидно, есть и более важные заботы.

Ниин несколько раз моргнул, не сводя глаз с Роуля. Вниманием молодого кота завладел зал и все кошки, глядящие на него, после чего он внезапно потерял ко всему интерес и, приняв расслабленную позу, прикрыл глаза.

После долгой паузы, в полной тишине, Наун довольно заурчал, а его уши развернулись, выражая спокойное внимание. Когда несколько десятков наблюдавших кошек заурчали вслед за своим вождем, Бриджет поняла, что снова обрела свободу дыхания, и одним долгим вздохом избавилась от застоявшегося в легких воздуха.

— В тебе есть отвага, Роуль из Тихих Лап, — признал Наун. — Или это, или же ты безумен.

— Знаю, — ответил Роуль. — Выслушаешь ли ты просьбу Мышонка?

— Мышонок… — раздумчиво произнес Наун, меряя взглядом статную фигуру Бриджет. — Удачное имя ты ей подобрал.

— Она выросла сильнее, чем предвиделось, — объяснил Роуль. — Весьма нетактично с ее стороны, но чего еще было ждать?

— Люди редко задумываются о нуждах кошек, — согласился Наун. — А те из них, кто задумывается, редко бывают достойны доверия.

Роуль приподнял подбородок:

— Мышонок, отпрыск Хранителя Слова, может считаться исключением из правила.

Наун долго рассматривал его немигающим взглядом, а затем произнес:

— Роуль, отпрыск Мауля, добро пожаловать в мои владения.

Роуль резко склонил голову на сторону:

— Что ты хочешь этим сказать, властитель?

Сохранявшие непроницаемость глаза Науна вспыхнули гневом.

— Девять Когтей не водят дружбы с людьми. И нам не важно, чьи это люди. — Пожилой кот повернулся, чтобы мрачно вглядеться в лицо Бриджет. — Мышонок, отпрыск Хранителя Слова, ты и твоя спутница — нежеланные гости. Вы покинете нас немедленно. Вы не вернетесь в эти туннели и больше не станете пытаться установить связь с моим кланом. В случае нарушения обе потеряете свои жизни.

Остолбенев, Бриджет приоткрыла рот.

— Но… Властитель, если бы вы выслушали меня…

— Я знаю, зачем вы явились сюда, — фыркнул Наун, поднимаясь на все четыре лапы. — Я знаю, что вы стремитесь заручиться помощью наших глаз и ушей в грядущем конфликте, но этой помощи не получите. Войну ведут люди. В этой войне кошки не сражаются. Девяти Когтям все равно, если ваши враги уничтожат всех мужчин, женщин и детей до единого. Какая бы группка людей ни захватила этот хаббл, мы и дальше будем жить, повинуясь собственным обычаям.

Бриджет прикусила губу. Совсем не хорошо. И неправильно. Не может же она вернуться и объяснить мастеру Ферусу, что кошки встретили просьбу отказом, и спросить, нет ли у него каких-то новых идей. Мисс Ланкастер совершенно точно не согласится с таким исходом. Но что же можно сделать? В обстановке этого темного зала любое слово Науна — закон. И пусть большинство людей считает кошек лишь немного разумнее злобных мелких вредителей и годными разве что на то, чтобы охотиться на этих самых вредителей, Бриджет прекрасно понимала, что у кошек достанет сил и решимости свергнуть человеческий гнет, если им вдруг вздумается. Наун вполне может исполнить свою угрозу. Стоит ему мурлыкнуть — и они не выйдут живыми из этого зала.

Несмотря на это, у Бриджет имелись некие обязательства, и этот свой долг она намеревалась исполнить. Развернув плечи и набрав побольше воздуху в грудь, она приготовилась ко второй попытке.

Но в этот миг в ее запястье впились пальцы Чудачки — холодные и твердые, точно бронзовые.

— Быть не может, — прошипела Чудачка. — Неужели она этого не видит?

— Не вижу чего? — шепотом переспросила пораженная Бриджет.

Чудачка медленно повернула голову, окидывая долгим взглядом пространство зала, тени, напряженные и неподвижные фигуры кошек, входивших в клан Девяти Когтей.

— Они напуганы, — еле шевеля губами, едва слышно выдохнула Чудачка. — За ними наблюдают.

В судорожно сжавшемся горле у Бриджет стало вдруг сухо.

— Здесь? Сейчас?

Чудачка кивнула так неторопливо и коротко, что Бриджет почти решила, что ей померещилось.

Наун неторопливо повернулся, блестя черным мехом на тусклом свету, излучаемом банкой в руках Чудачки. Так же неторопливо и горько в тишине прозвучал его голос:

— Вам укажут дорогу, чтобы вы смогли вернуться в населенную людьми часть хаббла… — Помолчав, он оглянулся на Ниина и добавил, грубым от усталости голосом: — Проводи их туда.

Глава 34

Роуль, Мышонок и та, другая девушка, что вела себя чуть необычнее всех прочих людей, шли по туннелям в кольце опытнейших бойцов Науна — шестерки больших, украшенных боевыми шрамами котяр, почти никто из которых не уступал размерами самому Роулю. И каждый из этих бойцов нес пару боевых шпор: кривых металлических лезвий, изготовленных людьми и прикрепленных к кожаным повязкам на задних кошачьих лапах. Шпоры были достаточно остры и, при умелом использовании, весьма опасны.

Роулю этот эскорт казался по большей части почетным, символом уважения. Никто из этих бойцов, со шпорами или без, не смог бы выстоять в бою с ним, да и Мышонок — вооруженная, разумеется, — оставалась незаурядным человеком, чья сила впечатлила даже полукровку Бенедикта. Чтобы свалить человека, подобного Мышонку, потребовалось бы нападение дюжины таких котов, никак не меньше.

Роуль тихонько заворчал. Первый же, кто отважится напасть, не доживет до момента, когда смог бы ее коснуться.

Тем все и кончилось. Роуль мог рассчитывать на радушный прием во владениях Науна, а также на защиту, — но это великодушие распространялось только на него самого. Мышонок и Чудачка под защиту не попали. Наун явно недолюбливал людей, и в этом Роуль едва ли мог винить старого главу клана. Кошки обычно бывали вынуждены сожалеть о тесноте своих связей с людьми, так уж сложилось исторически. Люди непостоянны, они склонны безо всяких причин менять свое мнение или отношение. Мало на кого из них можно положиться, даже на полукровок, — вот почему такие, как Мышонок и Хранитель Слова, кажутся столь исключительными. И вот почему ни одна здравомыслящая кошка не позволит своим котятам приближаться к людям. Кажется, все люди поголовно считают, что научить котят принимать пищу из их рук куда естественнее и важнее, чем преподать урок самостоятельности и привить охотничьи навыки.